ТРАНС* РЕАЛЬНОСТЬ: «Я не хожу на собрания ребенка, чтобы его не травили»

ЕКОМ продолжает публикацию интервью о жизни представителей транс* сообщества. Разные истории жизни людей, вовлеченных и не вовлеченных в активизм, которые сталкиваются, на первый взгляд, с обыденными проблемами, но которые влияют на жизнь не только наших героинь, но и всего общества в целом.

Мы поговорили с Натальей, транс* женщиной, матерью двоих детей, которая начинала в IT-сфере и армии, а в последствии продолжила работать с вопросами адвокации прав секс-работниц/ков.

 

 

 

- Мне 37 лет, работаю в активизме с 2014 года. Работаю во многих организациях, участвую в проекте «Транс*Карта», который реализуется ЕКОМ совместно с партнерами в разных странах, живу в Днепре.

В жизни я многое попробовала: и в сфере IT строила локальные сети, настраивала сервера лет 17-18, был свой бизнес.  Пробовала себя даже в армии, так что, постоять за себя могу, знаю кое-какие приемы, но тогда у меня не было официальной справки, так что сейчас бы меня туда не взяли.

Я пробовала социализироваться в приписанном гендере: жила с девочкой, у меня двое детей – 17 и 7 лет. С этой девочкой мы сейчас лучшие подруги, мы общаемся, дружим.

- Маленький вообще отлично – ему всего 7 лет, он рос у меня буквально на руках, а старший шутит, троллит меня, называет «мать-2». Но они сейчас продвинутые, все прекрасно понимают. Отношения с ним прекрасные. Но единственное, у нас с ним договоренность, что я не хожу на собрания, не встречаю его, чтобы его не травили. Неизвестно как среагируют, люди же разные. Не хочу, чтобы у него были какие-то проблемы из-за меня.

- Работаю второй год в программе профилактики для транс* людей. До этого участвовала в проведении биоповеденческого исследования. В Днепре до этого было не очень развито транс* сообщество, мы сами проводили квартирники, да и все. Этим исследованием мы разворошили сообщество, люди к нам стали приходить, и мы набрали выборку даже больше, чем планировали. И это только транс* женщины и небинарные персоны, причем примерно 60% были небинарные. Закончилось исследования и началась программа профилактики в Днепре. За год у меня ни одного нового «плюса». Печально, что выявленные «плюсы» стоят у нас на АРТ как МСМ, и это большая проблема, с этим ничего не сделаешь, т.к. они там изначально под таким кодом. В итоге получается, что транс* людей не учитывают отдельно, статистика по ним неверная.

- Да, в транс* активизме происходит столько юморного! Как и в общем-то с транс* людьми. Иногда не знаешь, плакать или смеяться. Например, был со мной такой случай, что пришлось в банке менять карту. А там идентификация меня у них в системе не пропускала. Вот девочка меня раз фотографирует, другой. Смотрю, что-то у нее получается, начинает улыбаться. А тут и очередь уже собирается. И выясняется, что у нее на планшете пишет «перед вами лицо противоположного пола», и никак не получается ситуацию изменить. А в очереди уже брожение: слышу, как человек начинает высказываться, вроде того, что развелось вас тут… Но вышла начальница отделения, резко его осадила, притих. В общем, ситуация такая себе, конфиденциальность в банках постоянно нарушается, для транс* человека это может быть опасно.

А вот еще история была. Устроили мы однажды квартирник на Андреевском спуске. Устроили шум, галдеж, кто в образах, кто накрашенные. Стук в дверь, стоит бабулька-соседка. Стоит наша девочка в латексе, под два метра, и бабулька метр пятьдесят и говорит: «Девочки, а чего вы тут шумите?», а сверху такой бас: «Мы больше не будем!» И бабулька видит это все и начинает считать: «Одна, вторая, третья, четвертый, пятая, шестая, седьмой…» – стоит, пересчитывает. До сих пор без смеха не могу вспоминать эту картину!

- На самом деле, все меньше. Есть люди, как правило простые, рабочих специальностей, которые вообще не вникают, им не объяснишь, кто такие транс* люди, мы для них все на одно лицо. Но многие сейчас поддерживают, интересуются. У меня соседки-бабушки: «А чего это ты на девочку так похож? Вот я передачу смотрела «говорит Украина», вы же такие несчастные – не в том теле родились». И сидят, обсуждают, не дают другой бабушке дурного слова даже сказать.

С врачами тоже были трансфобные моменты, но это скорее от незнания, неосведомленности. Однажды мне надо было лечь в больницу. У меня тогда был мужской паспорт, заводят меня и спрашивают: «На учете где-нибудь стоите? У психиатра, эндокринолога». И ставят мне в документах «Н». В итоге ведут меня в палату, а там семь здоровых мужиков. Я улыбаюсь им, закрываю дверь и спрашиваю у врачей: «А как вы себе это представляете? Я завтра сюда на каблуках и с декольте приеду, пусть им будет некомфортно». Говорят: «Для таких, как вы, отдельной палаты не предполагается». В итоге отправили меня ждать до понедельника и устроили в двухместную палату, где не было второго человека. Сестры шушукаются, конечно, но помощь в итоге оказали. Эту историю можно тоже как транс* фольклор рассказывать. Мне друзья уже предлагают транс-стендап организовать!

А вот в той же больнице захожу я на капельницу, и там надпись, приклеенная скотчем на медицинский шкаф с инструментом «Антиспидовский уголок».

Я им задаю вопрос: «А «антиспидовский» - это как?» А там шприцы, капельницы лежат, ничего особенного. Она отвечает: «А у нас так положено».

И смешно, и грустно.

- Я вообще люблю технику, Интернет, все что связано с IT. Переехала в частный дом сейчас, сажаю цветочки, создаю уют. Когда-то занималась сайтами, но сейчас забросила, с активизмом времени не хватает на это, надо и по дому похлопотать, и постирать, и убраться, и о цветах позаботиться. Раньше рыбок разводила, сейчас тоже забросила. Еще у меня есть лучшая подруга, она риелтор, с которой я познакомилась случайно, когда искала жилье. Она цисженщина, мы стали дружить, я ее втянула в активизм. Она помогает мне мероприятия организовывать, помогает с инициативной группой по секс-работе. С детьми вижусь, особенно с младшим, в свободное время забираю его, гуляем, рисуем, смотрим мультики, играем. Он компьютерщик, обожает животных, будет зоологом, наверное. Все о животных знает! И это в семь лет.

Беседовал с героиней и подготовил материал: Егор Бурцев

*Интервью было записано в ноябре 2021 года