Трансгендерная женщина, бежавшая из Узбекистана, попросила в Беларуси убежище на основании преследования определенной социальной группы у себя на родине. Уголовный кодекс Узбекистана предусматривает до трех лет тюрьмы за гомосексуальные отношения.
В начале декабря К.* обратилась в Управление гражданства и миграции Минского городского исполнительного комитета с ходатайством о предоставлении убежища на основании преследования определенной социальной группы у себя на родине. Основанием покинуть свою страну стало то, что девушка подвергалась преследованию и насилию со стороны правоохранительных органов, а также уголовная ответственность за однополые сексуальные отношения.
«Минское представительство Управления Верховного комиссара ООН по правам беженцев помогло, – говорит правозащитник Наталья Маньковская. — Они выдали письмо с просьбой, чтобы К. не задерживали, рассмотрели ее ходатайство, и написали, что Управление Верховного комиссара ООН по правам беженцев будет помогать во время рассмотрения ходатайства».
История К .: трансгендерным женщина и лицо без гражданства
«Меня четыре раза задерживали МВД и СНБ Узбекистана во время облав. Первый раз в 2014 году, — говорит К. — Избивали, требовали, чтобы назвала имена таких же, как я. А во время последнего задержания 3 января 2017 года меня изнасиловал сотрудник милиции», — приводит слова женщины Радио Свобода.
26-летняя К. заявляет о себе как о трансгендерным женщину. Согласно документам она мужчина и выглядит как мужчина. Называет себя женским именем и говорит, что принадлежность к женщинам осознала еще в детстве. Как мужчина К. выглядит только на улице, чтобы соответствовать документам. «В домашней обстановке я выгляжу совсем иначе», — говорит она и показывает фото на телефоне, где действительно выглядит как женщина. В Узбекистане такой вид может стоить жизни. Сама К. говорит, что ей не раз угрожали там смертью.
«У меня нет бумаг, которые подтверждали бы мою идентичность. Ведь в Узбекистане нет комиссии, которую можно пройти и получить справку. Но в Узбекистане есть уголовное преследование за сексуальную ориентацию», — говорит К.
«Друзей у меня там было немного. Я была сама по себе. Твой же друг во время такого избиения тебя же и выдаст. Я стопроцентно уверена, что кто-то так и сделал, потому что меня все время задерживали на квартирах, где я жила. Я там старалась вообще ни с кем не общаться», — говорит К. Она говорит, что все эти задержания происходят неофициально.
«Просто заводят человека ночью в отделение, нигде не отмечают. Если с тобой что-то случается, ничего невозможно доказать. А если есть протокол, то пишут, что задерживался для установления личности, — говорит она. — Избивают сильно. После дней пять-шесть можешь только лежать».
К — лицо без гражданства. Бесплатная медицинская помощь ей недоступна. Таких в Узбекистане сотни и сотни тысяч. Это люди, которые убегали от военного конфликта на территории Таджикистана (1992-1997).
«Я родилась на спорной территории во время развала СССР. Тогда еще границ не было, и эта территория относилась к Таджикистану. Оттуда был массовый отток населения — и в Россию, и в соседние страны. А тем, кто приезжал в Узбекистан, до сих пор не дают гражданства», — говорит К.
О себе она говорит, что давно осталась сиротой, причем уже дважды.
«Я своих родителей никогда не видела, они меня бросили, — продолжает она. — воспитывали меня русскоязычная женщина в Узбекистане, просто взяла к себе, официальной опеки не было. Но она давно умерла».
Со статусом лица без гражданства К. смогла получить лишь среднюю техническое образование. Трудоустроиться официально лица без гражданства не могут. Делают на тяжелых работах на родине либо уезжают в Россию. Чтобы не отсутствие гражданства, она давно бы уже «купила билет в любую страну и уехала оттуда». Окончательное решение уехать пришло после того, как, по словам К., во время последнего задержания ее изнасиловал сотрудник милиции (фамилия называется в ходатайстве).
«Я сделала официальные выездные документы. В Узбекистане есть выездная виза, как была в СССР. Я полгода ждала, и ее получила. Вылетела в Россию, там уже начала какое-то нормальную жизнь».
Чтобы иметь в России легальный статус, К. подала там ходатайство о придании убежища. Но 25 декабря 2017 года РФ ей в приюте отказала. «Отказали, потому что для них такое преследование — не повод», — говорит К. Так она оказалась в Беларуси. Выбрала эту страну, так как только сюда можно было попасть. То, что в Беларуси она нелегально, К. понимает, но надеется «на справедливость». Говорит, что готова пройти психиатрическую комиссию, чтобы подтвердить свою идентичность:
«Я надеюсь, что хотя бы здесь мне поверят. Рассчитываю, что хотя бы здесь мне дадут какой-то статус, чтобы я могла избежать того, с чем сталкивалась, — говорит К. — Здесь намного более толерантное общество. Спокойнее намного».
Накануне подачи ходатайства в Беларуси К. беспокоится, что ее поместить в спецприемник для установления личности. В мужскую камеру. К. уже была в спецприемнике в Узбекистане.
«Я такой процедуры хочу избежать. Во узбецком спецприемнике я никому не признавалась. Но здесь я пишу ходатайство от женского имени, раскрываю все подробности о себе. Очень не хочу здесь попасть в спецприемник, — говорит она за день до подачи ходатайства. — Надеюсь остаться на свободе. Надеюсь, что здесь более гуманное общество».
Были у К. и другие страхи.
«Опасаюсь, что меня просто задержат и сделают так, как будто не я пришла просить убежища, а меня прямо на улице задержали за незаконное пребывание, — говорит она. — И депортируют после, не афишируя этой истории. А если меня депортируют, то как минимум посадят. Ведь узбецкие власти уже знают, что я просила у России убежища на этом основании».
Но после подачи ходатайства в Управление гражданства и миграции Мингорисполкома К. говорит, что с ней провели анкетирование и выдали справку, на две недели обеспечивает ее легальное пребывание в Беларуси.
«За это время меня пригласят на собеседование. Всего вежливо отнеслись. Единственное, что обращаются к тебе так, как в документах». То есть, как к мужчине.
«Здорово, что отнеслись по-человечески», — говорит правозащитник инициативной группы «Идентичность и право» Наталья Маньковская, сопровождавшая К. во время подачи ходатайства о предоставлении убежища.
Белорусские правозащитники с подобным ходатайством сталкиваются впервые
Наталья Маньковская, правозащитница организации «Идентичность и право»
«Наше законодательство позволяет человеку просить защиты, когда человек относится к определенной социальной группе и по этой причине его или ее преследуют на родине, — говорит правозащитник Наталья Маньковская. — И по закону отношение к ЛГБТ-сообществу относится к таких оснований. Тем более в Узбекистане есть официальный преследование — в виде статьи 120 УК Узбекистана».
Для белорусских правозащитников такое ходатайство первое. Известно, что гомосексуальная пара ранее уже обращалась к белорусским властям с просьбой предоставить убежище вследствие преследований. Но те выехали из Беларуси еще до того, как по их делу вышел срок принятия решения.
По словам Натальи Маньковской, после подачи ходатайства о предоставлении убежища К. может легально находиться в Беларуси в период его рассмотрения. Это полгода.
«Мы также будем обращаться в минское представительство Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев, чтобы К. дали международную защиту», — говорит Маньковская.
Если в Беларуси откажут в приюте, К. планирует обжаловать такое решение.
Глава Узбекской службы Радио Свобода Алишер Садыков говорит, что К. воплощает в себе болезненные проблемы Узбекистана: «толерантное отношение к сексуальным меньшинствам и бесправие в отношении лиц без гражданства».
Как живут в Узбекистане и что там с правами человека?
«… Рассказывали, как сотрудники полиции пытали их, чтобы те признались в похищении, в котором их обвиняли: их били дубинками по пяткам, на головы надевали противогазы и перекрывали подачу воздуха, прикрепляли наручниками к трубе, обливали холодной водой и оставляли на ночь», — Международная правозащитная организация Amnesty International два десятка лет собирает свидетельства о пытках в Узбекистане.
По рейтингу правозащитной организации Freedom House , который оценивает политические и гражданские свободы, Беларусь имеет 17 баллов, Узбекистан — 3 из 100 возможных.
«Возмутительным» называет ситуацию с правами человека в этой стране последний доклад правозащитной организации Human Rights Watch .
«Власти по-прежнему тотально контролируют граждан, предельно жестко ограничивая свободы ассоциации, выражения убеждений и религии», — говорится в докладе.
Ислам Каримов публично высказывал свое негативное отношение к гомосексуалам. В последние годы в интернете распространялись видео, на которых избивают гомосексуалов и транс*людей в Узбекистане.
Комментарии
Пока никто не оставил комментарий